Милан Кундера. Искусство романа. Азбука Premium, 2013
Семь текстов Милана Кундеры, собранные под обложкой сборника «Искусство романа», увлекательно рассуждают о судьбах жанра
Формально «Искусство романа», изданная в Premium-серии издательства «Азбука» (переводчик Алла Смирнова) — книга литературоведческая, посвящённая узко профессиональным вопросам существования жанра романа в современном мире, однако, читается она как увлекательное и вполне художественное эссе замечательного (в первую и во вторую очередь) прозаика.
Романы которого, впрочем, тоже ведь прослоены культурологическими (литературными, музыковедческими) отступлениями, то ли комментирующими фабульные приключения, то ли выводящими кундеровские сюжеты в условное, вневременное и внеисторическое пространство.
«Искусство романа» вскрывает приём: то, что в нарративно складных <традиционных> текстах Кундеры было как бы на «вторых ролях» и, скорее всего, пропускалось (обычная судьба для построений в духе третьего тома «Войны и мира») читателем, традиционно следящим за тем, что же там, собственно, происходит с героями.
Но читать здесь про «судьбы жанра» легко и интересно (хотя, конечно, я – лицо заинтересованное, пристрастное), возможно, ещё и оттого, что самый важный (большой, жирный) режим писательской деятельности Милан Кундера уподобляет живому человеку, обращаясь с ним как с вполне антропоморфным персонажем, имеющим собственную карму.
Описывая историю жанра, Кундера предельно субъективен: идеальный инструмент самопознания, европейский роман, с его точки зрения, начинается Сервантесом.
И им же, между прочим, заканчивается: «Дон Кихот» открывает чреду кризисных текстов, углубляющих пропасть между «идеальным» текстом и духом времени, который выражают, должны выражать, лучшие тексты в истории цивилизации.
«Именно в таком смысле я понимаю и разделяю упорство, с каким Герман Брох повторял: единственное право романа на существование – раскрыть то, что может раскрыть один только роман. Роман, который не раскрывает ни одного доселе не изведанного элемента бытия, аморален. Познание – единственная мораль романа…»
Переводя на свой собственный язык, скажу, что художественная информация – это тоже информация, несущая важное (в том числе и идеологическое, прагматическое и какое угодно) содержание.
Роман оказывается полноценным (в противовес холостому ходу сюжетной, без заусенец, сучка и задоринки, беллетристики) только если он содержит (формулирует или вырабатывает) нечто новое.
То, чего в про-явленном состоянии, ещё не было.
И то, что в теории информации называется «ремой», которая, впрочем, не обязана быть выделена как нечто осязаемое и ощутимое – новое в романе может быть рассеяно мелкой дисперсной пылью по всем его страницам; гораздо важнее ощущение новизны и нового понимания (мира, себя, чего-то), содержащееся в слюне послевкусия.
В этом же эссе открытия, Кундера формулирует четыре «зова», делающих романные структуры действенными.
Это «зов игры» как в «Тристаме Шенди» Лоренса Стерна и в «Жаке-фаталисте Дени Дидро; «зов мечты», представленный книгами Франца Кафки («слияние мечты и реальности») – то, чего так и не смогли достичь сюрреалисты.
Это так же «зов мысли», представленный текстами Роберта Музиля и Германа Броха, а так же «зов», а, точнее, «вызов времени», раздвигающий границы персональной памяти до размеров коллективного понимания времени – здесь Кундера вспоминает фамилии Луи Арагона, Германа Броха и Карлоса Фуэнтоса.
В «Искусстве романа» семь частей (Кундера объясняет это тем, что практически все его романы семичастны); книга объединяет эссе и выступления по разным поводам, впервые собранных под одной обложкой 27 лет назад.
Есть здесь и выступление при получении Иерусалимской премии и два интервью и четыре самодостаточных эссе, развивающих и варьирующих важные для писателя темы.
Два эссе посвящены пристальному прочтению романов Кафки и Броха, в других Кундера рассказывает о своих собственных книгах и архитектурных (а так же музыкальных) принципах, использованных при их построении.
Здравомыслие и точность Кундеры основаны на многократно сформулированных им правилах: против личного опыта, разумеется, не попрёшь, поэтому «Искусство романа» кажется весьма убедительным творческим и человеческим документом из разряда книг, которые всем нравятся.
Другое дело, что всё это – чужой опыт, на котором, как на чужом счастье, сложно (практически невозможно) построить собственного литературного счастья.
Каждый мыслящий (и тут уже совершенно неважно, пишущий или «просто» читающий, живущий с книгой) человек должен выстраивать собственные системы оценки произведений искусства (в том числе и романов), формулировать и развивать сугубо индивидуальные предпочтения.
Значит ли это, что Милан Кундера проделал со своим «Искусством романа» зряшную работу?
Вряд ли. Ведь, во-первых, сформулировав собственный подход, он показывает нам возможность сочинения персонального метода.
А, во-вторых, разве являются бесполезными все его художественные произведения, от «Шутки» до «Неведенья», предоставившие Милану Кундере возможность для этих отвлечённых, сугубо теоретических, построений.
Текст: Дмитрий Бавильский
Источник: Частный корреспондент
СПРАВКА
Ми́лан Ку́ндера (чеш. Milan Kundera; р. 1 апреля 1929, Брно, Чехословакия) — современный чешский писатель-прозаик, с 1975 года живёт во Франции. Пишет как на чешском, так и на французском языках.
В 1953 году опубликовал свою первую книгу. До середины 50-х занимался переводами, эссе, драматургией. Стал известен после выпуска собрания стихов и выхода 3-х частей цикла новелл «Смешные любови», написанных и опубликованных с 1958 по 1968 годы.
В его первом романе «Шутка» (1967) речь идёт о положении чешской интеллигенции в условиях советской действительности. В этом же году Кундера принял участие в IV съезде союза писателей Чехословакии, где впервые открыто прозвучали призывы к демократизации общественной и политической жизни страны и который начал процессы, приведшие к «Пражской весне».
После ввода советских войск в Чехословакию в августе 1968 года Кундера принимал участие в ряде демонстраций и собраний протеста, за что был лишён возможности преподавать. Его книги были изъяты из всех библиотек Чехословакии.
В 1970 году по обвинению в соучастии в революционных событиях он был повторно исключён из партии, ему было запрещено публиковаться.
В 1970 году Кундера закончил второй роман «Жизнь не здесь», в гротескно-сюрреалистической форме повествующий о кризисе личности и творческой деградации поэта в условиях формирования социалистической Чехословакии. Главный герой романа — молодой поэт Яромил — эволюционирует от сюрреализма в духе А. Бретона к социалистическому реализму. Роман был издан в 1973 году в Париже.
Третий по счёту роман писателя — «Вальс на прощание» (1971) — изящное повествование о пребывании нескольких героев в курортном городке. Это первый роман Кундеры, посвящённый, главным образом, интимной, сексуальной тематике.
В 1975 году Кундеру пригласили профессором в Реннский университет (регион Бретань, Франция).
Четвёртый роман Кундеры «Книга смеха и забвения» (1978) по сути представляет собой цикл из нескольких историй и эссе, объединённых общими персонажами (Тамина, сам Кундера), темами и образами (смех, ангелы, Прага). За эту книгу в 1979 году чехословацкое правительство лишило писателя гражданства. Следующие за этой книгой романы были запрещены для издания в Чехословакии.
С 1981 года Кундера — французский гражданин. Роман «Бессмертие» (1990) — последний, написанный им на чешском языке.
С начала 1990-х годов Кундера пишет по-французски. Три французских романа — «Неспешность» (1993), «Подлинность» (1998), «Неведение» (2000) — более миниатюрные, камерные, нежели его чешские романы.