Вышло долгожданное переиздание самой известной книги Виктора Франкла.
Виктор Франкл. Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере. М.: Альпина нон-фикшн, 2009.
В начале 90-х эта книга была включена в десятку изданий, которые, по версии Библиотеки Конгресса США, оказали наибольшее влияние на сознание людей. Написанная в 1946 году известным австрийским психотерапевтом Виктором Франклом сразу же после освобождения из лагеря, в котором он провёл несколько лет, книга была переведена на десятки языков. То издание, которое предлагается читателю сейчас, не первое вышедшее на русском языке. Несмотря на уверения издателей, что перед нами наконец-то самая полная версия текста, аналогичный сборник уже выходил в 2004 году. Он также включал в себя работу «Психолог в концлагере» и пьесу «Синхронизация в Биркенвальде». Впрочем, для книги must have подобное лукавство вполне простительно, тем более что предыдущее издание давно стало библиографической редкостью.
Т«Сказать жизни «Да!» — это записки психолога, оказавшегося в годы Второй мировой войны среди заключённых немецкого концлагеря. При этом Франкл пытается не только описать условия и реалии жизни в лагере, но и с врачебной точностью зафиксировать психологические процессы в сознании заключённых, рассказать об антигуманности этого опыта над человеком.
Франкл делит срок пребывания в лагере на несколько психологически значимых стадий. Сначала каждый заключённый переживает шок от факта прибытия в лагерь, от необходимости и невозможности смириться с тем, что теперь его жизнь будет зависеть от случая и чужой воли, от неспособности осознать себя в новых условиях. Состояние отчаяния сменяется бредовой надеждой, что всё это шутка и скоро его отпустят, и наоборот. Затем наступает вторая фаза — человек погружается в апатию, его чувства полностью притуплены, за исключением лишь тех, которые отвечают непосредственно за поддержание жизни. Его куда больше волнует, каким образом добыть лишний кусок хлеба и попасть на более лёгкие работы, чем душевные переживания. Мир обретает предельную предметность и приземлённость.
Последняя фаза — освобождение, которое иной раз становится для бывших заключённых куда большим испытанием, чем сама жизнь в лагере. Разочарование — вот что ожидает тех, кто пережил годы несвободы. Разочарование от несоответствия мечтаний действительности, от собственной неспособности испытать положенную радость. Разочарование, которое часто приводит к жажде мести и желанию творить бессмысленное зло в отместку за своё страдание.
Пожалуй, Франклу удаётся главное: рассказать не только о физической, но и о психологической тяжести пройденного им испытания.
И вместе с тем книга Франкла таит в себе странный парадокс. Рассказывая об опыте коллективной психотерапии в лагере, он приходит к заключению, что наибольшим шансом выжить обладали те, кто видел смысл в своём существовании, знал, ради чего он живёт. При этом, если нет очевидной внешней цели, Франкл готов видеть этот смысл в самом страдании, через которое человек должен пройти, чтобы, как это ни странно звучит в данном контексте, возвыситься над собой. И хотя он замечает, что эта логика гораздо более понятна религиозным людям, по его мнению, это вовсе не является обязательным условием. Так в рассуждениях Франкла появляется второе дно: сам того не желая, он оправдывает не только страдание как таковое, но и весь лагерный опыт.
Это впечатление ещё более усугубляется философской пьесой «Синхронизация в Биркенвальде», в которой Франкл иллюстрирует свою теорию выживания в лагере посредством художественных приёмов. Среди персонажей пьесы — ангел, который сходит на землю в образе эсэсовца. Со свойственной ему жестокостью он должен испытать моральную стойкость одного заключённого и по итогам истязаний решить, достоин ли этот человек того, чтобы продолжить свой земной путь.
В своих воспоминаниях другие узники писали о том, что в лагере их преследовал один и тот же сон. Вот они возвращаются домой и начинают рассказывать о тех ужасах, которые им пришлось пережить, но никто им не верит. Просто потому, что невозможно поверить в реальность той жестокости, о которой они рассказывают. Похоже, для Франкла такой вопрос неактуален. Его лагерь — это не опыт за гранью человеческой гуманности, это просто тяжёлый, но преодолимый и даже не лишённый смысла эксперимент.
Текст: Татьяна Трофимова
Источник: Частный корреспондент