Драматург исследует не жизнь каждого из своих героев – Верлена, Рембо или Фрейда с Юнгом, – а процесс ее превращения в сюжет
Пьесы «Опасный метод» и «Полное затмение» — обе пера английского драматурга Кристофера Хэмптона — начинаются со списка действующих лиц, который не может не произвести впечатления: Юнг, Фрейд, Рембо, Верлен. Требуется известное мужество, чтобы сделать героями, пусть даже пьес, а не романа, фигуры настолько эмблематические. Дальше — больше. «Опасный метод», первая из двух пьес, посвящена запутанным отношениям Юнга с женой, любовницей и учителем, то есть Зигмундом Фрейдом. История эта мало что общеизвестная, но и довольно скользкая, однако в «Опасном методе» Хэмптона нет ничего скабрезного. «Полное затмение» повествует о любви — естественно, тоже непростой — Верлена и Рембо. Снова неоднозначный сюжет, и снова отсутствие малейшего намека на пошлость.
Драматург, склонный обращаться к не самым приятным эпизодам из биографий знаменитостей, давно вошедших в пантеон не только высокой, но и массовой культуры, хочешь не хочешь, а вызывает подозрения в некоторой… ну, например, вульгарности. Однако в данном случае опасения излишни: Хэмптон — совсем не то, чем кажется. Каким-то магическим образом его пьесы оказываются прямой антитезой вульгарности. Это симметричные, зеркальные истории о людях, теряющих контроль и ценой этой потери обретающих самих себя.
Русскому читателю (а скорее зрителю) Хэмптон знаком по фильму «Опасные связи» 1988 года (автор адаптированного по роману Шодерло де Лакло сценария). «Полное затмение» по сценарию того же Хэмптона экранизировала в 1995 году Агнешка Холланд. Получилось довольно рыхлое полотно. Это, в общем, удивительно, поскольку в оригинальных пьесах Хэмптона нет и намека на затянутость (нижé на непроработанность сюжета). Теперь за пьесу «Опасный метод» взялся Дэвид Кроненберг, исследователь перверсий и певец патологий. Понять, отчего на роль пациентки и любовницы Юнга — еврейской девушки из Ростова-на-Дону Сабины Шпильрейн, — Кроненберг пригласил Киру Найтли, представляющую собой, пожалуй, воплощение психического здоровья, нормы и, как бы это сказать, усредненности, понять невозможно. Будем надеяться, что у кинокритиков есть объяснение.
Написанные в разное время пьесы композиционно во многом повторяют друг друга. Это, впрочем, никоим образом не недостаток: и Юнг, и Верлен относительно счастливы в браке, но вот появляются, соответственно, Шпильрейн и Рембо — и привычный уклад жизни летит под откос. Хэмптона, собственно, и интересует крах, а точнее, момент слома привычного образа жизни, разрушение представлений героя о самом себе. Процесс этот напоминает вторжение кометы в размеренную атмосферу бюргерского существования — и Сабина, и Рембо с шипением врываются в налаженный быт своих будущих возлюбленных. Сабину представляют Юнгу как совершенно неуправляемую пациентку, Рембо залихватски хамит домашним Верлена — отъявленным буржуа; после знакомства и Юнг, и Верлен теряют головы, а вслед за головами и всю свою прежнюю жизнь.
Текст: Александра Стуккей
Источник: openspace.ru