Книга подведения итогов, книга не только стихов, но и прозы, столь же художественной по исполнению, сколь академической по намерению
Максим Амелин. Гнутая речь. М.: Б.С.Г.-Пресс, 2011.
Когда восемь лет назад я писал статью к выходу книги стихов Максима Амелина «Конь Горгоны», главной критической задачей было отделить его поэзию от потока уже отмиравшей к тому времени поэзии постмодерна. Мне казалось несправедливым стереотипное отнесение этого автора к линейке вечных студентов, возбуждающихся от игры в стиль и центон. Притом что игра, конечно, имела место и здесь, но в декоративном виньеточном смысле и не исчерпывала всей полноты замысла.
И вот впервые спустя восемь лет вышла новая книга под названием «Гнутая речь». Книга подведения итогов (во всяком случае, промежуточных), книга не только стихов, но и прозы, столь же художественной по исполнению, сколь академической по намерению. Учитывая, что поэты пишут в целом немного, этот в меру пухлый том — одновременно и избранное, и собранное. Большая часть текстов публиковалась ранее, так что главная ценность «Речи» — в новой целостности, чья природа — в несводимости к сумме частей. В ходе сборки возникает новая точка сборки, новый взгляд, меняющий всю исходную парадигму. Примерно так же работает и стихотворение.
Темпора мутантур, и вердикты времени неотвратимы. Нынче Максим Амелин не нуждается в апологии, легитимации и классификаторской работе. В чём он нуждается — так это во внимательном прочтении. А внимательное в его случае — не значит сложное, изощрённое, напротив — простое и честное. Читателям этого поэта показаны здравый смысл и зрелая трезвость. Ибо тексты его внятны и продуманны, в них нет чувственного экстаза, но есть живая умудрённость. При этом продуманность далека от рассудочности, а выверенность не подразумевает холодности. Амелинские строчки горячи, энергичны, подобны плотно стянутой пружине, хотя и с надёжным механизмом контроля.
Однако проблема в том, что такого рода вдумчивых читателей у нашего автора почти нет. Серьёзная аудитория, знающая цену общению с большой словесностью, от словесности современной, по сути, отвернулась. И во многом была права: общее медийное место о поэтическом буме начала века может обмануть кого угодно, но не людей с филологической опытностью. Тем более что достаточно обладать просто здоровым вкусом, чтобы увидеть, что никакого бума нет, а есть смутное брожение с обильной пеной — и, кажется, без шанса на Афродиту. Но умеющим отделять зёрна от плевел хочется рекомендовать книгу «Гнутая речь» не потому, что она оказалась счастливо отгороженной от вульгарной современности, а по причинам прямо противоположным. На мой взгляд, поэзия и проза этой книги с подчёркнутым интересом к античности и русскому ренессансу XVIII века — предельно актуальны, отражают самый передний край глобального цивилизационного сдвига. На наших глазах культура очухивается после хаоса большого модерна и начинает восстанавливать систему норм и иерархий. Зарождается производство новых образцов, зачинается история новой классической эпохи, неизбежно требующей актуализации и переформатирования прежних образцов — прежде всего античных и христианских. Думается, что примерно этим, причём вполне программно, на уровне работы со словом и занимается сегодня Максим Амелин. И гнёт свою речь.
Текст: Андрей Новиков-Ланской
Источник: Частный корреспондент