Аластер Рейнольдс. Пространство откровения / Пер. с англ. В. Ковалевского, Н. Штуцер. СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2014. 640 стр. («Звезды новой фантастики»)
Современную западную фантастику – сейчас мы говорим только о лучшей, hi-end, так сказать, класса, — отличает при относительном приближении несколько свойств. Во-первых, пугающе пухлый размер (мы помним, например, размеры шедевров Нила Стивенсона). Во-вторых, оттюнингованный психологизм, герой в интригах с врагами-друзьями, «никому нельзя верить». В-третьих, эрозия жанров, их продолжающее и торжественное сплетение (вряд ли, скажем, получится свести Чайну Мьевиля исключительно к стим-панку, sci-fi или готике – да и сам он определяет свой жанр как «странная фантастика»).
Все это более чем справедливо и в отношении А. Рейнольдса. Так, хоть один из отзывов на книге обещает «“твердую” научную фантастику эпических масштабов», тут вполне есть все – и киберпанк в традициях лучших наследников Гибсона-Стерлинга, и «космическая опера» и, да, действительно научная фантастика, благо автор работал на Европейское космическое агентство и в (астро)физике подкован (и это, что уже достойно внимания, даже достойно переведено). Вот Википедия прозорливо говорит об английском авторе, что тот работает в собственном жанре «прото-трансгуманистической космической оперы».
Сюжет рассказать нельзя, и дело даже не в спойлерах. Археолог Дэн Силвест любой ценой хочет разгадать загадку одной из погибших космических цивилизаций, людей-птиц амарантийцев. Некто неведомая шлет буквально через пол-Галактики наемницу, чтобы помешать ему. Туда же спешит корабль химериков, людей, в которых самая продвинутая технология и иноземная мудрость заменили почти все человеческое (и это на фоне 2566-го года, когда обычное продление жизни банально, как аспирин), чтобы тот же Силвест помог их капитану – замороженной массе, которую гложет таинственная и стойкая к лекарствам чума…
Альфа и бета копии умерших людей, являющиеся в виде абсолютно живой голограммы или вселяющиеся в сознание людей, оружие, из которого едва ли не наименее страшное – микроны антиматерии, могущие превратить город в прах, самовосстанавливающиеся и наделенные почти человеческим сознанием корабли-«субсветовики» длинной во много километров (пройти тест Тюринга тут вообще раз плюнуть чуть ли не для самого тупого робота-разнорабочего), интеллектуальные и технически совершенные скафандры, пролетающие миллионы миль и легко переживающие ядерный взрыв… Этими гаджетами не удивить, но шутка в том, что Рейольдс, походя убедительно все обосновывая с научной точки зрения, создает настоящий мир – будь то научная колония на заброшенной далекой планете, город-космопорт под куполом на планете с агрессивной внешней средой или целая Галактика, в которой миллионы лет назад отшумела Война Рассвета, унесшая жизнь большинства цивилизаций… И это действительно очень жесткий, сложный и страшный мир, где простой солдат-наемник может столкнуться почти с богами (интересно и жутко звучит тут эпитет «инопланетная цивилизация» из уст не очень и людей, могущих жить в воде, восстанавливающих свое тело, живущих сотни лет…).
Если не все, то большинство (а эта книга – начало цикла, из которого у нас выходили переводы в 2004, сейчас же издатели, видимо, решили доперевести и систематизировать уже переведенное) сюжетных линий сходятся, когда все, то есть те, кому посчастливилось выжить, летят к таинственной планете, погубившей по чьему-то заказу жизнь планеты амарантийцев. И, как в приквеле «Чужих» «Прометее» Р. Скотта (у Рейнольдса, к слову, сейчас выходит трилогия «Дети Посейдона»), на этой планете они обнаруживают гораздо больше, чем они боялись найти – загадку смерти и сохранения цивилизаций.
Люди – и не-люди – тут действительно ходят рядом, в тени тех, кого раньше бы назвали богами или высшими силами, кто легко может повернуть ход планеты, чтобы подставить ее под метеоритный дождь и не дать зародиться на ней жизни. Более того, в том далеком прошлом после войны цивилизаций самая могущественная из выживших решила теперь подавлять зарождение жизни во Вселенной, чтобы избежать рисков, но и тут у ингибиторов все пошло не так, как было запланировано. Научились ведь манипулировать возможностями черных дыр так, что «попав на рубеж черной дыры, частицы вещества продолжали падать туда по своим траекториям и выходили на орбиту вращения вокруг ядра с невероятной плотностью, вокруг сингулярности в центре черной дыры. Скользя по этим силовым линиям, пространство и время как бы сливались, и в какой-то момент их уже нельзя было разделить. И что самое важное, однажды возникла ситуация, когда они обменивались траекториями: траектория в пространстве становилась траекторией во времени и наоборот. И один из таких пучков траекторий позволял открыть тоннель, по которому можно перебрасывать материю в прошлое…»
С героями – они отступают в книге перед силами космоса? – не ясно: главного тут по сути нет, и большинство их умирает. Но интересна последняя сцена – Силвест со своей верной возлюбленной на планете-компьютере, умеющей воссоздавать уже несуществующее, в кабинете, обставленном в старинном стиле, собирается изучать эту самую исчезнувшую и возрожденную цивилизацию. Оба они умерли при этом.
Напоминает финал «Мастера и Маргариты» с «вечным покоем»? Желающие найдут в «Пространстве откровения» еще и отсылку к мыслящему океану Лема-Тарковского. Постмодернистскими отсылками, впрочем, Рейнольдс при создании своего мира отнюдь не злоупотребляет – и именно его самостоятельность, смелость и решительная жесткость позволяют гадать, не мир ли, равный мирам «Дюны», был создан только что?
Текст: Александр Чанцев
Источник: Частный корреспондент