Поездки в Японию дали великому ученому пищу не только для ума
Клод Леви-Стросс. Обратная сторона Луны: Заметки о Японии/ Пер. с фр. Е.Лебедевой.
— М.: Текст, 2013. – 160 с.
С детства Клода Леви-Стросса впечатляли образы Японии (у его отца, позднего импрессиониста, была хорошая коллекция восточных гравюр). Но первую поездку в эту страну именитый антрополог и социолог совершил только в 1977 году, когда ему было под 70. Затем в течение 12 лет состоялось еще шесть поездок. Книги или большой научной статьи о Японии Леви-Стросс не написал. Возможно, потому, что считал свои знания о стране поверхностными: «Я не специалист, а неофит», – признавался он. И тем не менее: «Я нахожусь под обаянием Японии и японской культуры и испытываю к ним большой интерес; я осознаю, какую существенную роль они играют в мире». По итогам поездок образовался любопытный цикл очерков, выступлений и интервью, который был издан после смерти ученого с предисловием его коллеги Юндзо Кавады. Теперь эти тексты вышли и по-русски.
Менее всего эта книга похожа на путевые записки. Конечно, непосредственные впечатления о поездках вкраплены в каждый текст, они играют здесь весьма важную роль. Ученый посетил крупнейшие города страны, острова Ното, Оки, Кюсю (на котором «человек непосредственно купается в атмосфере мифа»), архипелаг Рюкю. Он видел внутреннее море Сикоку, заходил в музеи и храмы, общался с коллегами-учеными и простыми японцами-ремесленниками. Леви-Стросс обнаружил в Японии то, что он давно установил в результате своих многолетних кабинетных и полевых исследований. Это записки не туриста, но интеллектуала. Когда Леви-Стросс заказывает в ресторане Токио сасими (блюдо из сырого карпа), он вспоминает живых личинок, которыми его угощали в Бразилии, и на основе этого делает вывод об общих корнях дальневосточной и южноамериканской культур. Ему нравится, что «вкусы в японской кухне оставляют в чистом состоянии, во всей своей простоте». Слушая в одной деревне ритуальное японское песнопение, он обнаруживает в нем отголоски трудов Геродота. Наконец, есть общие мотивы и в мифах Японии и Америки: «Не нужно забывать, что пятнадцать или двадцать тысяч лет назад Япония составляла часть континентальной Азии. <…> Движение населения, обмены идеями и конструирование общего достояния происходили тысячелетиями».
Он и во французской культуре ищет нечто японское. Например, героическая комедия «Сирано де Бержерак», как и пьесы Тикамацу и Сэнрю, отличается «богатством и изобретательностью интриги, соединением мелодрамы и поэзии, живописанием героических чувств, перемежающихся картинами народной жизни». Недаром столь понравившаяся Леви-Строссу работа о взаимном влиянии японского и французского театра называется «Сирано и Самурай». В романе «Гэндзи-моногатари» он находит мотивы, родственные Достоевскому и Руссо: акцентированный психологизм, необъяснимость поступков человека, «непрозрачность его побуждений». И Франция, и Япония, указывает ученый, расположены на краях своих континентов, и в этом диаметральном различии скрываются черты общности.
Но и о различиях он тоже пишет необычайно интересно. Японская культура, по Леви-Строссу, сочетает в себе крайности, чего почти не отыщешь в Старом Свете. «Европейской культуре в ходе истории случалось резко менять направление, однако в таких случаях люди убеждали себя, что происходит окончательное изменение и сама мысль о возврате невозможна. В Японии же мифологическое и историческое измерения не воспринимаются как взаимно исключающие, так же как и изначальное творение и заимствование». Он обращает внимание на разницу в способах взаимодействия западно-европейцев и японцев с природой. Но и в этом сюжете Леви-Стросс ищет не лежащую на поверхности экологическую тему, а родную ему антропологию. Вот почему он с таким огромным интересом общался в Японии с простыми рыбаками, ткачами, столярами, мастерами театра марионеток, а также винокурами, делающими превосходную саке.
Текст: Андрей Мирошкин
Источник: НГ Ex Libris