Фрагмент книги Ольги Лукас «Спи ко мне»
Московский офисный труженик Наташа Ермолаева отдыхает только во сне. Потому что наяву работа, совещания, встречи, переговоры, поездки и так далее. А жить-то когда? Однажды она видит сон, в котором хочет очутиться снова и снова. Это тихий красивый городок, в нем нет ни пробок, ни небоскребов, ни совещаний. На призрачных улицах города Наташа встречает мужчину, с которым хотелось бы видеться не только во сне. И вот он уже расхаживает по Москве, любуется, всему удивляется и уверяет, что все это ему снится. И Наташа – тоже. Так кто же чей сон, извините? И где тогда реальность? И как бы все-таки оказаться вместе – наяву, и чтоб без обмана? Предлагаем читателям фрагмент этой книги. Скоро она выйдет в московском издательстве «АСТ».
Ольга Лукас
…Наташа спускается в метро каждое утро и каждый вечер, но людей не видит. Перед нею – потребители, которых нужно заморочить, очаровать, облапошить, напугать, удивить, разозлить – но только не оставить равнодушными. Наташа работает в рекламном агентстве полного цикла, и каждый из этих людей однажды может оказаться представителем нужной ей целевой аудитории. Поэтому она рассматривает всех с брезгливым любопытством, как инопланетный репортер, которому вместо обещанной путевки на чемпионат галактики по футболу в последний момент дали задание описать представителей отсталой планеты где-то в Солнечной системе.
Два часа до совещания пролетают незаметно – звонки и переписка съедают их полностью. А совещание – скучная еженедельная обязаловка, трата драгоценного времени во имя неизвестно чего. В комнате переговоров, за большим овальным столом, собираются руководители проектов и по очереди рассказывают о том, что удалось сделать на минувшей неделе. Они уже отчитались вчера в письменном виде перед начальством, теперь должны повторить все то же самое устно, при всех. Уже не для начальства – друг для друга.
В переговорной стоят аквариумы с рыбами. Наташа не любит рыб, с детства. И аквариумных, то и дело всплывающих вверх брюхом. И рыбу во всех ее кулинарных проявлениях. И даже рыб по гороскопу – на всякий случай. Хотя вообще-то она не верит в гороскопы.
Наташа любит котов. Любит наблюдать за ними, когда они думают, что их никто не видит. Она не признает домашних ленивых пузанов или нервных аристократов, шипящих по любому поводу. Ей нравятся вольные коты – те, которых хозяева не боятся отпускать на улицу, и те, что с рождения живут на свободе. Увидев вольного кота, Наташа, как загипнотизированная, может пройти за ним целый квартал – и только потом спохватиться, что идет не туда.
Но на совещания котов не допускают. А рыбы вот плавают, и ничего.
Сегодняшнее совещание собирается побить рекорд мира по бессмысленной трате времени. Боссы отсутствуют: один еще на прошлой неделе застрял в Непале у какого-то духовного учителя, другого позвали на открытие нового гипермаркета, и он поехал в надежде получить там платиновую скидочную карту на все. Совещание ведет менеджер по учету и контролю – новая избранница босса, того самого, который уехал в гипермаркет. Девушка очень волнуется. Она понимает, что все всё понимают. Все понимают, что она это понимает, и ведут себя по-разному. Кто-то издевается, кто-то медитирует, кто-то проявляет снисходительность, кто-то задает вопросы по существу, на которые бедная красавица не может ответить.
Рядом с Наташей сидит Гогога – автор знаменитого веб-комикса «Неуспешные и счастливые». Времени не теряет – рисует в блокноте очередные истории про кота, мышь, лягушку и безногого велосипедиста.
Гогога – человек добрый, талантливый и слишком покладистый. Наверное, поэтому ему всегда достаются невыполнимые проекты. На каждом совещании кто-то из боссов, а то и оба разом, стыдят и терзают Гогогу, а он кивает, запоминает – и отражает эту беседу в своих комиксах, на радость подписчикам.
Чтобы повысить свой авторитет в глазах совещающихся, менеджер по учету и контролю не находит ничего лучше, чем отругать Гогогу – а что, он привык, его положено ругать. Как необстрелянная учительница начальных классов, угодившая на открытый урок в колонии для особо опасных первоклашек, она подкрадывается к нарушителю, выхватывает у него блокнот и демонстрирует окружающим. Окружающие заинтересованы – они любят эти комиксы. Девушка принимает заинтересованность за поддержку и выговаривает художнику:
– Давайте будем разделять автора комиксов и сотрудника нашего агентства. Сейчас вы сотрудник. Вы не имеете права рисовать в рабочее время!
– Это как-то мешает проводить совещание? – невинно интересуется Гогога.
– Мешает. Это крадет энергию у всех участников!
Обычно такими фразами бросается босс, застрявший в Непале. Ему можно. Этой – нельзя.
Участники совещания в ужасе осматривают свои ноутбуки и мобильные телефоны – не украдена ли энергия, не разрядилась ли техника? Шум, гвалт, обидные комментарии, Гогога кланяется и садится на свое место.
– Правда, почему ты не уйдешь отсюда? – однажды спросила у него Наташа. – Они тебя не ценят, а ведь ты звезда Интернета.
– Вот чего ты словами ругаешься? Сама звезда, понятно? А уходить не буду – художник должен страдать. Страдание – его топливо. А где мне в другом месте так качественно пострадать удастся? Да еще на окладе.
Убедившись в том, что энергию никто не украл, сотрудники постепенно затихают.
– Простите, – поднимается со своего места Вундеркинд Маша и поправляет на носу очки-велосипеды. – Простите, я давно хотела узнать, менеджером по учету и контролю чего вы являетесь?
Фаворитка босса затравленно оглядывается. Не найдя ни в ком поддержки или хотя бы сочувствия, резко отвечает:
– Менеджером по учету и контролю всего!
– О! – осеняет Гогогу, и он толкает Наташу локтем. – Камрад, засвидетельствуй веху. Родился новый персоныш.
Он перелистывает несколько страниц блокнота и начинает с упоением рисовать многорукого, многоногого и безголового менеджера по учету и контролю всего.
Вундеркинд Маша снова поправляет очки и садится на место. Совещающиеся вот-вот самовольно отменят совещание и отправятся по своим кабинетам, но тут встает бренд-менеджер Митя, всем премило улыбается, ждет, пока затихнет шум, и начинает докладывать о своих достижениях.
Наташа не любит рыб. Но лучше уж смотреть на рыб, чем на бренд-менеджера Митю. Митя стоит навытяжку, поигрывает ямочками на щеках и отчитывается перед всеми разом. Митя, ты бы себя слышал! «Проведены переговоры о том, чтобы нам разрешили встретиться и поговорить». И так – каждый раз. Он проводит переговоры за переговорами, встречается то с теми, то с этими, но результата нет. Зато как красиво и подробно Митя расписывает каждое свое действие!
Все считают его очень милым, и потому прощают многие недочеты. Митя высокий, гибкий, рыженький, в веснушках. Митя всем улыбается и поддакивает. У Мити нет своего мнения, он всегда соглашается с собеседником. Митя рад оказать вам любую услугу – по крайней мере на словах.
Наташа знает, что на самом деле Митя совсем не милый. И он знает, что она это знает. И потому с ней он не слишком мил.
Журчит в углу фонтанчик, журчит речь Мити.
Наконец не выдерживает даже менеджер по учету всего и начальственным тоном спрашивает, когда проект будет завершен и будет ли он завершен успешно?
– Как будет угодно небесам, – разводит руками Митя и улыбается своей чудесной детской улыбкой.
Это означает: «Я не буду напрягаться и расшибаться в лепешку для того, чтобы завершить проект наилучшим образом. Как будет, так и будет».
Скажи он это прямым текстом – и все, кто сидит в переговорной, поняли бы, что Митя совсем не милый. И выгнали бы его прочь. Но ведь он фактически это и сказал! Неужели никто не слышит?
Убедившись в том, что его ответ всех устраивает, Митя продолжает переливать из пустого в порожнее.
В аквариуме, который стоит напротив Наташи, плавают четыре крупных рыбы. Рыба номер один – большая, бурая – рыба-агрессор. Стоит кому-то подплыть к ней на расстояние вытянутого плавника – и бурый агрессор злобно разевает рот, как будто непечатно ругаясь, и наступает на нарушителя границ. Рыбу-паникера, симпатичную, нежно-золотистую, разглядеть нелегко. Потому что она прячется то в подводном замке, то за корягой, то в зарослях водорослей. Рыбе-паникеру очень страшно. А вдруг до нее доберется рыба-агрессор? Но это невозможно. Паникер так ловко прячется, а агрессору не нужен подводный замок, коряга и пучок водорослей. Он защищает только свой угол. Поди объясни это паникеру. Абсолютным флегматичным спокойствием выделяется рыба-аутист. Это большой сом-присоска, вечный трудяга: он ползает по стеклу, очищает его от налета. Сому-присоске нет дела до того, что рыба-паникер пускается в бегство, едва он только окажется рядом. Ему также нет дела до того, что рыба-агрессор, злобно разевая пасть и пуча глаза, наступает на него, когда он чистит стекло на ее территории. Сому, вероятно, кажется, что он в этом аквариуме один, нет больше никого вокруг. Когда кто-то подходит к аквариуму и хулиганства ради тычет пальцем в стекло в том месте, где у сома-аутиста находится рот-присоска, сом не реагирует. Вероятно, он думает, что и в приемной, и во всем здании, а может быть, и в городе, и даже в мире – он один. И ему от этого хорошо. Вот сом снова проник на территорию бурого агрессора. Очень увлекательно наблюдать за бесплодными попытками злобной рыбы вытурить и напугать честного, хотя малость и отмороженного, труженика.
Четвертая, абсолютно нормальная рыба плавает в средних слоях – чтобы не напугать паникера и не попасть под раздачу в том углу, где затаился агрессор. Иногда она подплывает к сому-аутисту в надежде, что тот немного с ней поболтает. Но сом никого не видит: у него еще целое стекло не вычищено! Нормальная рыба нормальна по всем параметрам. Что она делает в этой кунсткамере? Такой хорошей рыбе место на сковородке.
Митя садится, ему аплодируют. Менеджер по учету всего немного успокаивается.
– Грамотный доклад, – кивает она. – Вот реально, давайте все остальные так же отчитаются, и мы пойдем на обед.
В дальнем углу, за аквариумами, сидит преподаватель сценической речи – дальняя тетушка одного из боссов. Если прочая трудоустроенная родня начальства появляется в офисе только в день зарплаты, то эта старушка ежедневно отрабатывает свой оклад на все сто процентов. В ее должностных инструкциях кто-то написал, что она должна следить за чистотой речи вверенного ей коллектива – и уж она следит.
– Милочка моя! – восклицает преподаватель сценической речи, и все замолкают, предвкушая веселье. – Милочка моя, кто вас научил этому вульгарному слову «реально»? Так говорят только бандиты в плохих сериалах. Можно сказать – «действительно», «в самом деле». Слышите меня? Ну-ка, постройте предложение правильно.
– Действительно, давайте все будут отчитываться, как он. В самом деле, давайте все будут отчитываться, как он, – покраснев, мямлит менеджер по учету всего.
– Ой, не то, не то, – хватается за голову старушка. – Вы, наверное, пренебрегаете упражнениями, которые я вам дала? А? Признайтесь, пренебрегаете?
Менеджер по учету признается. Преподаватель сценической речи, хитро прищурившись, оглядывает остальных и задает им тот же вопрос. В уклонении от упражнений сознаются все, кроме Вундеркинда Маши.
– Это не дело, это совсем не дело, мои милые! – трясет аккуратной прической старушка. – У вас должна быть безупречная речь. Безупречная! И великолепная артикуляция. Ар-р-ртикуляция, ар-р-ртикулир-р-руем! Ну-ка, повторяйте за мной! Пстри-бздри! Пстра-бздра! Пстро-бздро! Пстру-бздру! Пстры-бздры!
– Пстри-бздри! – гремит комната переговоров.
Рыба-паникер зарывается в грунт. Рыба-агрессор открывает рот в такт общему хору. Сом не отвлекается от работы. Нормальная рыба начинает биться головой о стекло.
Наташа открывает рот, но не произносит ни звука.
«А вдруг мне это только снится, я проснусь через час по будильнику и поеду на работу? – с тоской думает она. – И все будет точно так же. Все сны – про работу, и вся жизнь – про работу. И как понять – во сне это все или не во сне? Во сне такие мысли не приходят. Во сне отсутствует такое понятие, как «во сне». Все – явь, все – наяву. Что же такое сон? Почему, пересекая эту границу, перестаешь ощущать наличие самой границы?»
– Ермолаева, вы там спите, что ли? – отрывает ее от размышлений голос менеджера по учету всего. – Ваша очередь!
– Милочка, милочка, опять частите! – вмешивается преподаватель сценической речи. – Придется мне с вами поработать отдельно. Ну-ка, повторяйте за мной: фштик-фштрик! Фштак-фштрак! Фшток-фштрок…
Гогогу переполняет вдохновение: он рисует и Пстри, и Бздри, и Фштика со Фштриком.
Все это было бы смешно, если бы на это не уходило столько времени.
Рыба-паникер уже полностью зарылась в грунт. Рыба-агрессор следует ее примеру, но опыта у нее маловато, и ей помогает сом-чистильщик. Нормальная рыба с надеждой глядит на Наташу – может быть, она как-то поможет ей выбраться из этого дурдома? Хотя бы даже и на сковородку, куда угодно, только – отсюда. Наташа разводит руками – мол, и рада бы тебе помочь, но мне-то кто поможет выбраться из дурдома? Который по какой-то нелепой, трагической случайности считается очень хорошим рекламным агентством…
Текст: Ольга Лукас
Источник: НГ Ex Libris