Марат Гизатулин. «Ничего страшнее тыквы». М., «Булат», 2012, 264 с.
У «бывшего советского пролетария», а ныне кипрского писателя Марата Гизатулина вышла вторая книжка рассказов. Первая, которая называлась «Жизнь – впереди», появилась 2 года назад. Вторая книжка – продолжение первой (и даже несколько рассказов перекочевали из первой во вторую).
Вообще-то Марат Гизатулин известен как исследователь творчества и биограф Булата Окуджавы (в частности, в качестве окуджавоведа он настаивает на том, что грузинскую фамилию «Окуджава» склонять нельзя, и сам никогда не склоняет, но мы, не специалисты, похоже, неисправимы). Гизатулин – автор нескольких книжек об Окуджаве, издатель ежегодного альманаха, посвященного Окуджаве, один из основателей народного музея Окуджавы в Переделкине (или Переделкино?) и его первый директор.
В прозе Марат Гизатулин прежде замечен не был. Но после первой же книжки не заметить нового автора было никак нельзя, а после второй уже захотелось поговорить о нем всерьез и надолго.
Книжка «Жизнь — впереди» была снабжена подзаголовком: «рассказики». Автор, не вполне уверенный в том, чем именно он занимается, предлагал не судить его строго: мол, тут не рассказы, а рассказики. Рассказы – это Чехов. Ну, или Юрий Казаков. Автор на такое не претендует. Автор вообще ни на что не претендует. Он, бывший советский пролетарий, в писатели попал по чистой случайности.
«Этот бывший пролетарий был человек небогатый, поэтому жил в небольшой деревушке на Кипре, — рассказывает о себе автор. – В своей жизни он перепробовал множество разных занятий, но толкового инженера из него не вышло, нормального бизнесмена тоже, поэтому он, в конце концов, решил, что он – писатель».
То есть не стоит относиться к этому слишком серьезно. Нормальная защитная реакция. Впрочем, если бы речь шла только о защитной реакции, и говорить было бы больше не о чем. Нет, конечно, автор не так прост, как кажется. «Не стоит относиться к этому слишком серьезно» в случае Гизатулина — не защитная реакция, а художественный метод, которым автор пользуется с большим умением.
Да, Гизатулин не пишет рассказы. Он вообще не пишет – он рассказывает, травит байки, немилосердно болтает языком, то и дело отвлекаясь от сюжета, порой почти утрачивая нить повествования. Что ж, литература, основанная на разговорном жанре, на забавных историях «из жизни», байках, — это вполне почтенная традиция, которой принадлежат такие, например, мастера как Фазиль Искандер или Сергей Довлатов (чтобы не сказать Гоголь). Мы тут никоим образом не сравниваем масштабы дарования упомянутых авторов и М. Гизатулина, но лишь констатируем факт его принадлежности к данной литературной традиции. И на факте принадлежности обсуждаемых текстов к категории художественных, литературных смеем настаивать.
В ближайшем окружении каждого человека, наверное, найдется записной балагур, душа компании, умеющий травить байки так, как никто не умеет. Таким людям часто советуют: «Запиши свои рассказы, это же здорово!». Некоторые берутся записывать, но получается, как правило, совсем нездорово.
Марат Гизатулин – редкое исключение. Он взялся записывать свои байки, и у него получилось. Получилось, потому что, как выяснилось, М. Гизатулин умеет работать со словом – причем не устным, а письменным.
Разумеется, в такого рода прозе, построенной как бы по законам устного рассказа, главный персонаж – рассказчик. Это именно персонаж, его не надо путать с автором и уж тем более с реальным человеком, данным автором являющимся. Юмористы, так веселящие публику своими штуками, в жизни обычно не самые веселые люди. С другой стороны, автор всегда наделяет персонажей своими чертами, своим опытом, тем более, когда он пишет от первого лица. Так вот, один из секретов успешности прозаических опытов М. Гизатулина в том, что рассказчик уж очень обаятельный. Да и сам М. Гизатулин – личность, как говорится, большого человеческого обаяния (все, кто с ним знакомы, с готовностью это подтвердят). То, что человек хороший, никоим образом не может служить достаточным основанием для литературной удачи, но и лишним, в общем-то, не бывает. А обаяние рассказчика в прозе, построенной на байках, — фактор вполне себе литературный.
Но всему этому человеческому обаянию была бы грош цена (с литературной точки зрения), если бы автор, М. Гизатулин, не обладал взглядом художника, способностью занять художественную точку зрения, увидеть красоту, нащупать эстетическую опору, форму, твердь под ногами в казалось бы совершенно аморфном потоке самой заурядной повседневности, ничем не примечательных бытовых мелочей. Он подмечает неожиданные детали, в высшей степени характерные, выразительные, но не очевидные черты, устанавливает парадоксальные логические связки, и общая картина обретает форму, объемность и глубину. Картина часто получается смешная, и автор не упустит возможности заострить ситуацию, придать ей гротескность, довести до абсурда, показав ее забавную изнанку, но потом обязательно все бережно вернет в исходное состояние. Автор всегда чрезвычайно деликатен со своими персонажами, в чем, кстати, тоже сказывается сила и добрая природа его человеческого обаяния.
Вот характерный образчик. Автор описывает, как он рыбачит с приятелем:
«Очень скоро выяснилось, что мы ну просто созданы для совместной рыбалки и очень хорошо дополняем друг друга – я почти ничего не вижу, а он почти ничего не слышит. Я, конечно, и раньше знал, что он глуховат, но теперь открыл для себя, что он не глуховат, а глух, как тетерев. Просто раньше ему удавалось это искусно скрывать, внимательно следя за губами собеседника. И еще он на всякий случай все время улыбался, чтобы не пропустить удачной шутки или анекдота. Теперь же, когда он смотрел на поплавок, а не на меня, можно было орать что угодно – он никак не реагировал и даже не улыбался. Но мы быстро приспособились извлекать пользу из своих недостатков и в соответствии с этими недостатками распределили обязанности – он привязывает мне крючки и подсказывает, в какой части озера мне высматривать свой поплавок, я же слушаю его рассказы, не перебивая и не переспрашивая, что все равно было бы бесполезным».
Гизатулин не просто травит байки, рассказывает забавные случаи. Он показывает, насколько все происходящее с нами забавно. По большей части. И юмор тут не самоцель. У автора прекрасное чувство юмора, но автор – отнюдь не юморист. М. Гизатулин пишет не для того, чтобы непременно добиться смехового эффекта. Его рассказы не только веселят, но и заставляют задуматься или даже взгрустнуть. Лирика органична для М. Гизатулина, как и юмор, и в лучших рассказах ему удается сочетать легкость, занимательность изложения с лирической глубиной.
«Не стоит относиться к этому слишком серьезно». К чему? Да почти ко всему, и в первую очередь к самому себе. В жизни человека не так много областей, требующих абсолютной серьезности. «Ничего страшнее тыквы». И это не только художественный метод, но и жизненная позиция.
Не надо бояться жизни. Да, жизнь человека трагична, но не стоит делать из этого трагедию, потому что жизнь человека еще и прекрасна. И вообще, жизнь, как известно, всегда впереди. То ли еще будет. Примерно об этом говорят сборники рассказов Гизатулина, и такой подход к жизни, в общем-то, следует признать здравым. Убедитесь сами.
Текст: Владислав Кулаков
Источник: Частный корреспондент