Приключения Манюни

Narine Abgaryan. Manyunia Наринэ Абгарян. Манюня, юбилей Ба и прочие треволнения. М.: Астрель, 2012

В издательстве «Астрель» вышла новая (и, по словам автора, точно последняя) книга о приключениях Манюни, Нарки и прочих замечательных жителей маленького городка Берд.

Litsnab.ru публикует фрагмент первой главы книги, предоставленный издательством.

Манюня — магистр наук, или Как банальный прострел может спасти от наказания

— Ба? А как умер Дарвин?
Ба схватилась за сердце. Резко села, нашарила очки. Спросонья нацепила их вверх тормашками и промычала что-то невразумительное в ответ.
— Чивой? — Манька приложила ладошку к уху и подалась вперед.
— Который час?
— Шесть часов утра,— звонко отрапортовала Манька, вытащила из-под мышки книгу, раскрыла на какой-то странице и требовательно уставилась на бабушку.
Ба с трудом разлепила глаза, глянула на часы.
— Мария, ты с ума сошла? Выходной на дворе, чего так рано проснулась?
Маня обиженно засопела:
— Так бы и сказала, что не знаешь, как умер Дарвин. Чего сразу про выходной говоришь?
Ба вздохнула, надела правильно очки, отобрала у Маньки книгу и уставилась на иллюстрацию. Со страницы на нее глядела толстая бородавчатая жаба.
— Это что такое?
— Это ядовитая жаба. Но я не про нее хотела. Просто здесь про эту историю картинки нет. Там написано, что одна оса ужалила паука. И паука парари… — Манька забулькала на «р», досадливо поморщилась, прочистила горло и по новой пошла на штурм сложного слова: — Палализовало!
— Парализовало?
— Вотэтовот! И лежал он такой, знаешь, совсем мертвый. Под кустиком. Но дышал!


— Ха-ха-ха!
— Ну чего ты смеешься? Ничего смешного тут нет! Наоборот, все страшно ужасно! И когда эта оса захотела утащить паука к себе в гнездо, деток кормить, Дарвин ее и поймал.
— Ложись рядом. — Ба подвинулась в сторону, отогнула край одеяла, похлопала рукой по простыне.
— Не буду я рядом ложиться! Ты снова начнешь меня тискать, а я поговорить хочу!
— Обещаю, тискать тебя я не буду.
— Поклянись!
— Клянусь! — Ба растопырила пальцы.— Видишь, я даже пальцы не скрещиваю.
Манюня с минуту сверлила бабушку испытывающим взглядом, потом кивнула, забралась под одеяло и громким шепотом продолжила:
— И чего я теперь думаю. Может, когда Дарвин привез эту осу к себе в… ну где он там жил, в домой…
— Домой.
— Ну да, в домой.
— Домой привез, а не в домой!!!
— Ба, ну чего ты! Домой привез эту осу! Так вот, жила она какое-то время в клетке, а потом Дарвин нечаянно просунул туда палец, ну поковыряться хотел, а она возьми и ужаль его? И он умер?
— Палализованный умер? — Ба, не выдержав Маниного наполненного трагизмом взгляда, зарылась лицом в подушку и разразилась своим фирменным смехом, периодически всхлипывая и причитая: «Ой, я больше не могу!» Манька раздраженно выдернула из рук бабушки книгу, сползла с кровати, нацепила тапки.
— Вот ты прямо как папа! Ему тоже скажешь чего научного, и он тут же начинает смеяться. И говорить «ой, я не могу»,— передразнила она.— Не буду я вам больше ничего говорить! Я лучше Нарке буду рассказывать. Она, может, и сама не знает, от чего Дарвин умер, но хотя бы не смеется в ответ!
— А что же она делает, если не смеется? — взвизгнула между двумя приступами хохота Ба.
— Сидит рядом и молча смотрит. Понятно? Так что вот, пошла я к себе! А ты смейся дальше одна! — Манька шмыгнула носом, натянула высоко на грудь пижамные штаны, развернулась через плечо и, остервенело чеканя шаг, выдвинулась вон из комнаты.
— Ой-ой! Грудь моряка, попа индюка! — крикнула вслед Ба.
— Ни ой ни ой! Ни грудь ни моряка ни попа ни индюка! — не осталась в долгу Манька.
Ба утерла рукавом ночнушки выступившие слезы, полежала какое-то время, приходя в себя. Поднялась, затянула в короткий хвостик вьющиеся волосы. Подошла к окну и распахнула форточку. Комната мигом наполнилась холодным февральским утром — остро запахло талым снегом и влажной, разбухшей землей, промерзший рассвет робко золотил плечо дальнего холма, сварливо перекликались припозднившиеся утренние петухи.
— День будет добрым,— решила Ба.
Она переоделась, привела в порядок постель, накрыла кровать тяжелым простеганным покрывалом. Сложила в стопку книги на тумбочке, поправила ажурную салфетку на трюмо. Окинула довольным взглядом комнату — чистота! Тихо прикрыла за собой дверь и пошла вести переговоры с внучкой.

Текст:  Наринэ Абгарян

Источники: litsnab.ru, Астрель