Изобретательная «ироническая фантастика» Пальмы застревает где-то между развлекательной беллетристикой и серьезным чтением, оставляя читателя в недоумении относительно намерений автора
Феликс Пальма. Карта времени. — М.: Corpus, 2012. Перевод с испанского Е. Матерновской, И. Новосадской, Н. Богомолова
Не скрою: первой моей эмоцией, когда я взялся читать «Карту времени», было раздражение — раздражение совершенно отчетливого свойства. За короткое время оно превратилось было в призму, сквозь которую на этот роман можно смотреть.
Испанец Феликс Пальма написал увесистый том о путешествиях во времени, вроде как научную фантастику с элементами стимпанка. Но выглядит этот текст — поначалу — как карнавально-сатирический гимн подражанию. Это беллетристика, которая не копирует слог викторианского романа, а издевается над ним. Качество перевода на представление об этом не влияет.
Вот, например, длинная цитата: «Не беспокойтесь, дорогие читатели, я помню, что в начале книги обещал вам появление чудесной и удивительной машины времени, и чуть позже она, спешу вас заверить, обязательно появится, а с ней и свирепые туземцы, без которых не обходится ни один приключенческий роман. Но всему свое время: чтобы начать игру, сначала требуется расставить на доске фигуры. Так что пускай наше повествование движется своим чередом, а мы тем временем вернемся к нашему Эндрю, которого оставили как раз в тот момент, когда он, приказав кучеру во весь опор гнать к особняку Харрингтонов, попытался навести порядок в мыслях и укрепить дух, но вместо этого прикончил припасенную в кармане бутылку». И так, в общем, весь роман. Пальма упражняется в иронии — не важно, описывает ли он убийства Джека Потрошителя или внешность главного героя «Карты времени» — Герберта Уэллса, о котором «вездесущий автор» (еще одна мишень для остроумия) не преминет сообщить: «Я мало что еще могу добавить, не вторгаясь в сугубо интимные детали вроде незавидных размеров того, что составляет, по общему мнению, мужское достоинство, не стану говорить и о том, что этот самый орган у него почему-то был скошен на юго-запад» — милая деталь в духе Стерна и Гашека.
Подобным образом (думал я, еще находясь во власти раздражения), вероятно, повествовал бы о викторианской эпохе Аверченко, если бы он мог позволить себе описание половых актов и жестоких убийств. Но элементарность трюка (думал я) не соответствует замаху. В наше время, если уж пишешь увлекательный фантастический кирпич, он должен быть замешен на звериной серьезности — иронию лучше оставить фандому (и критикам, конечно). В «Гарри Поттере» полно юмора, но Роулинг не придет в голову описывать битвы с Вольдемортом так, будто она заранее хочет показать, что перед нами всего лишь сказка для несмышленых детей и все кончится хорошо. Здесь же Герберт Уэллс, изобретатель «Хронотилуса» Гиллиам Мюррей, полицейские, проститутки и светские лондонцы, все они изначально — и неизвестно, по большому счету, зачем — помещены в хард-вудхаусовскую комедию, несмотря на то что такое перманентное пародирование «большого стиля» — игра, явно не стоящая свеч. «Зачем кусать нам груди кормилицы нашей?»
Текст: Лев Оборин
Источник: openspace.ru