Ответственная женственность

olga-novikova-christ Пик эпохи гламура миновал, гламурная эстетика впиталась в жизнь и стала ее составной – но было ли явление отрефлектировано? Оксана Робски вела пристрастный репортаж изнутри, Виктор Пелевин – слишком извне, анализируя дискурс баблоса из своих буддийских эмпирей. Кто еще? Розовые «Бентли» и мобильные со стразами от «Сваровски» как предельный смысл жизни, рэперско-клубная мода даже на приличном ТВ – присутствуют зачастую, пишущие об – не на слуху. Понятно, что после Литинститута авторам более знакомо писать про самогон в вымирающей деревне, но врага надо знать в лицо, разве нет?

Ольга Новикова. Христос был женщиной. М.: АСТ, Астрель; Владиир: ВКТ, 2011

Тем ценней свидетельство «нашего агента» в стане врага. Тем более что речь даже не о приснопамятной Рублевке, а о более знакомом (социально близком) так называемому среднему классу (при всей условности деления) и даже интеллектуальном. Так, под прозрачными псевдонимами и с массой узнаваемых деталей в романе Ольги Новиковой поданы подсидки и алкоголизм в редакции «Коммерсанта», презентации «Нового литературного обозрения», суд после выставки «Осторожно, религия!» и, что уже далеко не смешно, гибель в Германии художницы Анны Ковальчук, жены философа Михаила Рыклина… Да и героини – не совсем гламурные дивы, а, скорее, те, кто сидят рядом с нами в знакомых кафе на бизнес-ланчах, ходят на те же выставки в «Гараж» и на концерты в «Ikra», толкутся в бухгалтериях редакций, чтобы получить гонорар за фриланс, или получают ипотечные кредиты.

Они – разные. Изящная, но взбалмошная Ева защищает диссертацию по додекофонической музыке, руля успешным бизнесом, отдыхая в Майами и устраивая тематические салоны. Криста – купила квартиру в Москве, трудится в отделе культуры и сражается с нашествием крыс на ее кухню. Василиса – плетет тончайшие сети интриги в той самой газете, куда заодно затягивает своих подруг, мужа и любовников/любовниц всех вышеуказанных. Они – как те самые подруги в «Сексе в большом городе», только с поправкой на наши новокапиталистические реалии, где секса не то что совсем нет, как в Союзе, но значительно меньше, чем города с его деньгами, их недостатком, злобой из-за их недостатка и т.п.

Посему и гламуроанализ выходит едким, жестким, беспощадным иногда даже (а каким еще ему быть?). Зато узнаваемо все с ходу: «новорусский плебс… знает только авиасалоны, салоны красоты и подобную бытовщину», но не «салон» в его исконном значении, в кризис «долой культурных (в обоих смыслах – и образованных, и тех, кто пишет об искусстве) обозревателей», «буквально многое вернулось на круги своя: адвокат поселился в тех же покоях, в которых до революции жил его исторический коллега, мывшийся мылом “Броккар”. А нечистых пролетариев – вон из центра. И по новому кругу зреет злоба…» От социального, впрочем, один шаг (в «лабутенах» или подклеенных ботах) до экзистенциального: Бредбери грезил, что мир изменит убийство одной бабочки, но на самом-то деле не так сейчас, когда взаимозаменяемы все офисные винтики и кухарка, как нас научили, может известно что: «не меняется ничего, когда схлопнули какую-то бабочку»…

Живое в «эпоху его технической воспроизводимости» и левиафановой «войны всех против всех» объявляется неживым: «люди пучками вырываются, словно волосы с лысеющей головы». Но так совсем не может быть, поэтому – оживает неживое: «Лина отбегает от своих мыслей», «рукава как живые цепляются», «у Москвы нет иммунитета к пробкам», Ева «голосом прикасается».

Прикасается, потому что это – «ответственная женственность». Которая тоже вынуждена была изменить свою роль. Не потому, что мужчины стали «слабы» и «женственны» (Новикова не опускается до этой примитивной социологии), а потому что – после социальной революции, когда ее итоги, как та же гламурная кислота, уже впитались в жизнь — сейчас призваны все. Не «предчувствие гражданской войны», но фиксация ее вялотекущей и жестокой возможности («Майбахи» и нищие на улицах). И если углядел поэт Его тогда в белом венчике из роз, то почему не мог померещиться сейчас Он О. Новиковой – в строгом брючном костюме, спешащей от мужа и детей на очередную деловую встречу?

Текст: Александр Чанцев

Источник: Частный корреспондент