Идеальных антологий не бывает. И антология «Русские стихи 1950–2000 годов» не идеальна. Но это совершенно новый жанровый опыт, и к нему стоит отнестись очень внимательно
«Вы что, какой там к черту фестиваль!/ Нас в русском языке от силы десять». Крепко сказано! Многие, я уверен, готовы в сердцах присоединиться к этому предсмертному окрику Льва Лосева. Не только авторы, читатели тоже, и в первую очередь.
Счет авторов, которых как будто нельзя не учитывать, с десятков переходит на сотни. Это так раздражающе непривычно, что вопрос напрашивается резкий и крайне неприятный: а не перестает ли сама поэзия быть делом, которое нельзя не учитывать?
Году в 2002-м писатель В. Курицын затеял общественный опрос относительно лучших поэтов. Лучших поэтов оказалось 278. Так это когда было!
В такой ситуации задача любого критика, куратора или составителя как будто ясна и совпадает с первым этапом детективного расследования: предельно сузить круг подозреваемых.
Но вот вышла книга, решающая эту задачу очень своеобразно: «число Курицына» там не сократилось, а возросло почти вдвое. Я говорю о двухтомной антологии «Русские стихи 1950–2000 годов».
Любая антология отчасти химера и располагается где-то на полпути между энциклопедией и альманахом. Идеальных антологий не бывает. И антология «Русские стихи 1950–2000 годов» не идеальна. Но это совершенно новый жанровый опыт, и к нему стоит отнестись очень внимательно.
Во-первых, здесь отсутствует неизбежный, казалось бы, дефект любой антологии, где на малом пространстве сходство заметнее различий и стихи одного времени становятся удручающе похожи друг на друга. Объем книги под стать энциклопедии, но по типу она ближе к альманаху, то есть авторскому высказыванию составителей. Само прочтение русской поэзии второй половины двадцатого века превращается в своего рода текст – и текст достаточно цельный. Перед нами не свалка фрагментов, не клочки, выдранные из авторов разного рода и уровня, а какой-то особый корпус.
Отсюда одно удивительное, даже загадочное, свойство двухтомника. Как правило, любая антология, даже небольшая, скорее справочный материал, и мало кому придет в голову читать ее от первой страницы до последней. Наша антология огромна, почти две тысячи страниц, но ее физически возможно прочесть и даже хочется это сделать, не откладывая в долгий ящик. Почему?
Текст: Михаил Айзенберг
Источник: openspace.ru