Мастер слова Саша Соколов и литературный авангард

Творчество Саши Соколова — значительное и загадочное явление русского языка конца XX — начала XXI века. Мифотворец и эксцентрик, постмодернист и новый классик, блестящий стилист и тонкий психолог, Саша Соколов — один из немногих, кто, смело переосмысливая лучшие традиции классики, возвращает русской литературе современное и всемирное звучание.

Его романы — «Школа для дураков», «Между собакой и волком», «Палисандpия» — приобрели мировую известность и кардинальным образом повлияли на развитие новой русской прозы наравне, скажем, с «Москва — Петушки» Ерофеева и «Это я — Эдичка» Лимонова.

Карл Проффер, основатель американского издательства «Ардис», написал о романе «Школа для дураков»: «…Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще». Высокую оценку «Школе для дураков» дали Нина Берберова и Иосиф Бродский. А отзыв Владимира Набокова («обаятельная, трагическая и трогательная книга») стал для Саши Соколова символическим благословением.

Биография писателя

СОКОЛОВ, САША (настоящие имя и отчество Александр Всеволодович) (р. 1943), русский писатель.

Родился 6 ноября 1943 в Оттаве (Канада) в семье майора Всеволода Соколова, работавшего в аппарате торгового советника посольства СССР в Канаде. В 1946 отец (агент «Дэви») за разведывательную деятельность был выслан из страны. С 1947 семья живет в Москве.

В 1950 пошел в школу, где его вольнолюбивый нрав приносил ему массу неприятностей: говорили даже о переводе в специальную школу. В 12 лет написал первую приключенческую повесть; пользовались популярностью у товарищей его пародии и эпиграммы на учителей.

В 1961, закончив школу, некоторое время работает санитаром в морге, затем препаратором. В 1962 поступил в Военный институт иностранных языков. Решив освободится от военной службы, симулирует душевную болезнь и проводит три месяца в военном госпитале для душевнобольных.

В 1965 Соколов стал членом неофициальной литературной группы «СМОГ» (аббревиатура «Смелость. Мысль. Образ. Глубина»; иронически расшифровывается как «Самое Молодое Общество Гениев»), объединявшей молодых богемных литераторов столицы. В 1967 поступил на факультет журналистики МГУ. В 1967–1968 пишет и публикует в периодической печати первые очерки, рассказы и критические статьи. За рассказ Старый штурман, опубликованный в журнале «Наша жизнь», получил премию – за «лучший рассказ о слепых».

В мае 1972 устроился егерем в Безбородовском охотничьем хозяйстве Калининской (ныне Тверской) области. Некоторое время с женой и дочерью Александрой жил на Кавказе и работал в газете «Ленинское знамя», но вскоре, после конфликта с редактором, уволился. Оставив семью, вернулся в Москву. Здесь пытается, с помощью знакомой, гражданки Австрии, Иоханны Штайдль, получить в посольстве Канады информацию о возможности выезда из страны. С этого момента был под постоянным наблюдением КГБ. В 1974–1975 работает истопником в Тушине, на окраине столицы. Штайдль, после их многократных попыток заключить брак, лишают въездной визы в СССР. Последняя начинает в Вене акцию протеста и, после вмешательства в дело канцлера Австрии, он получает выездную визу.

В октябре 1975 приехал в Вену, где женился на Штайдль и устроился столяром на мебельную фабрику. В Европе практически не общался с представителями эмиграции (только с писателем В.Марамзиным), не участвовал в культурной и политической жизни. Исключением стал форум в тирольской деревне Альпбах, темой которого была угроза свободе слова в Восточной Европе и СССР. Здесь он познакомился с А.Галичем, В.Максимовым, Н.Горбаневской и А.Амальриком. Вскоре после форума, в сентябре 1976, улетел в США. Несколько месяцев жил в доме Профферов, в Энн-Арборе, в 1977 получил канадский паспорт.

Еще до публикации Школы для дураков (1976 на русском языке, в 1977 – на английском) у Соколова в кругах эмиграции складывалась репутация одного из лучших русских писателей. Рукопись блуждала на Западе три года, пока не попала в руки К.Профферу, основателю издательства «Ардис» (Энн-Арбор, штат Мичиган). В своем письме Соколову он писал о романе Школа для дураков: «…Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще». Высокую оценку книге дали Н.Берберова, И.Бродский. Отзыв В.Набокова («обаятельная, трагическая и трогательная книга») стал символическим благословением не только для Соколова, но и для читателей английской версии романа.

По мнению П.Вайля и А.Гениса, «главной проблемой для Соколова был сам язык», на «вивисекцию» которого писатель решается в Школе для дураков. Критики полагали что, он сделал язык героем романа, а главный конфликт книги «строится на перекрестке, образуемом личным временем и личной памятью героя с „наружным» миром, где общее, историческое время течет, как ему положено: из прошлого в будущее».

На фабульном уровне первый роман Соколова содержит рассказ о событиях, происходящих в дачном поселке в окрестностях среднерусского города и в спецшколе для умственно отсталых детей. Повествование ведется с точки зрения одного из учеников школы – мальчика, страдающего раздвоением личности. События, действительно бывшие или гипотетические, сливаются с воспоминаниями героя (героев). Таким образом роман покидает привычный, событийный, сюжет. В более общем виде конфликт произведения выглядит как столкновение линейного, распрямленного, времени с временем мифологическим, циклическим. Кроме того, П.Вайль и А.Генис видят содержание, по их мнению, одного из первых русских постмодернистских романов в инициации героя, приобщающегося к миру взрослых, открывающего присутствие в мире любви и смерти. В Школе для дураков впервые возникает ключевая для творчества Соколова тема зыбкости, неопределенности бытия, условности общепринятых категорий пространства-времени.

Публикация Школы для дураков принесла Соколову известность. Проффер ждал от него нового романа, который был начат еще в СССР. Но писатель традиционно долго работал над своим новым произведением. Параллельно жил то в США, то в Канаде. Первый вариант романа Между собакой и волком был закончен весной 1978, но неоднозначная реакция издателя и знакомых на рукопись заставила автора продолжить работу над окончательным вариантом.

Вторая книга Соколова Между собакой и волком была закончена в Лос-Анджелесе в 1980 и увидела свет в начале года. Здесь, как и в Школе для дураков, присутствует смутная биографическая основа – на этот раз связанная с периодом работы писателя егерем. Правда необоснованность такого биографического подхода к своим сочинениям Соколов декларирует в одном из своих писательских манифестов – Palissandr – c»est moi? Здесь же он утверждает: «…Когда я слышу упреки в пренебреженьи сюжетом, мне хочется взять каравай словесности, изъять из него весь сюжетный изюм и швырнуть в подаянье окрестной сластолюбивой черни. А хлеб насущный всеизначального самоценного слова отдать нищим духом, гонимым и прочим избранным». Таким источником хлеба насущного и стал новый роман. Его герой – одноногий нищий Дзыдзырэлла. Вынесенная в заглавие калька с французской идиомы, означающей «сумерки», приносит привычное для романного мира Соколова ощущение зыбкости границ вещей и явлений, их взаимопроницаемости. Но в новом романе особое внимание уделяется лексическому пласту повествования, чужому, сказовому слову и – с другой стороны – ритму прозы. Вот образчик стиля Соколова:

«Едва заговорили о собственно башибузуках, захвативших в последнюю кампанию до сотни наших гаковниц, базук и протчих пищалей и варварски аркебузировавших пленных кирасиров и кавалергардов, едва коснулись до грустной темы о дюжине несчастных квартирмейстеров и вестовых из улан и от канонирского состава, взятых заложниками и потонувших на трофейной французской фелуке, шедшей под италианским стягом и подорванной под Балаклавой турецкой петардой, едва упомянули обо всем этом, как в кабинете, обремененный целым бунтом гранок, является, наконец, здешний главный верстальщик, обряженный в скромный флер…».

Между собакой и волком был принят в эмиграции не так восторженно, как первый роман. Однако в России он был опубликован в ленинградском самиздатовском журнале «Часы» и получил премию имени Андрея Белого за лучшую русскую прозу 1981.

Весну 1980 Соколов проводит со своими друзьями, писателями Э.Лимоновым и А.Цветковым, читая лекции в США и Канаде. Летом 1980 он переехал в Калифорнию, где преподавал в Монтерейском институте международных проблем и работал над новым романом. В мае 1981 в университете проводилась «Конференция третьей волны», на которой Соколов выступил с лекцией «На сокровенных скрижалях», в которой задается вопросом: «что было и будет в начале: художник или искусство

Популярность писателя растет. В декабре 1984 «ассоциация преподавателей славянских и восточноевропейских языков» провела специальное заседание «Саша Соколов и литературный авангард». Новый роман – Палисандрия – в издательстве «Ардис» был издан в апреле 1985.

Палисандрия – это мемуары о советской элите сталинского и послесталинского периода, якобы законченные в 2004 и опубликованные в 2757. Автор воспоминаний, Палисандр Дальберг, внучатый племянник Л.Берии и внук Г.Распутина, рассказывает кремлевские анекдоты и живописует свои любовные утехи. Палисандр спокойно соблазняет старух на московских кладбищах до тех пор, пока один из его отцов-покровителей, Андропов, не вербует его в орден Часовщиков – чтобы Дальберг убил правителя страны Брежнева…

Поставленная задача – написать антироман, сделала почти неизбежным обращение к пародии: на жанровую – детективную, порнографическую и т.д. – литературу. О.Матич считает, что роман «задуман как образцовый текст русского постмодернизма», т.к. в нем даются пародийные аналогии расхожим мотивам эмигрантской и диссидентской прозы, с ее непристойной лексикой и пафосом демифологизации. Б.Гройс в статье Жизнь как утопия и утопия как жизнь (Синтаксис. 1987. № 18) называет Палисандра Дальберга «истинным героем постмодерного времени» (ибо он связан со всеми мифами 20 в. – «от Сталина, диссидентства и эмиграции до психоаналитического платоновско-юнгианского мифа об андрогине как о совершенном человеке»), а сам роман относит к поставангардному течению «соц-арт»а». Преодоление линейного течения времени, воплощенное на этот раз в преодолении истории, связано, по Гройсу, с преодолением Эдипова комплекса, питавшего искусство авангарда. Однако этот текст, где «автор предлагает вниманию читателя эротические похождения вымышленного кремлевского отрока-сироты, тайно участвующего в интимной жизни реальных советских руководителей и их жен», – именно этот текст, по мысли О.Матич, выводит Соколова из литературных аутсайдеров и присоединяет его творчество к магистральному направлению современной русской литературы.

В марте 1984 Соколов принимает участие в Форуме русской культуры в Энн-Арборе (среди участников форума – М.Барышников, И.Бродский, С.Довлатов и др.). Осенью 1985 прочитал две лекции в Калифорнийском университете в Санта-Барбаре. Лекция Портрет русского художника, живущего в Америке. В ожидании Нобеля посвящалась жизни художника в эмиграции. Лекция Ключевое слово российской словесности манифестировала приоритет вопроса «как?» (т.е. формы) над вопросом «что?» (предметом изображения). В докладе Тревожная куколка на конференции Роллинз колледжа во Флориде затронул проблему заточения писателя внутри собственного языка.

В июне 1986 устроился в Вермонте работать тренером по лыжам на одном из курортов штата.

Во второй половине 1980-х популярность Соколова растет как в эмиграции, так и в СССР. В США создается «Фонд почитателей творчества Саши Соколова». Популяризировал творчество своего друга писатель В.Аксенов. В России Т.Толстая утверждала, что Соколов – это «совершенно необычный писатель, уникальность которого очевидна», инициируя публикацию его произведений.

Летом 1989 Соколов приехал в Москву. Участвуя в культурной жизни, работал над четвертым, еще неоконченным романом. С тех пор он часто посещает столицу.

В мае 1996 ему вручили в Москве Пушкинскую премию.

Издания: Школа для дураков. Между собакой и волком. 2 т. М., 1999; Палисандрия//Октябрь. 1991, № 9–11; На сокровенных скрижалях // Синтаксис. 1982, № 10; Palissandr – c»est moi? // Синтаксис. 1987, № 18; Глагол. 1992, № 6.

Алексей Евстратов

ЛИТЕРАТУРА

Матич О. Палисандрия: диссидентский миф и его развенчание // Синтаксис. 1985, № 15
In Honor of Sasha Sokolov // Canadian-American Slavic Studies. 1987. Vol. 21. № 3/4.
Фридман Дж. Ветру не указ: Размышления над текстами романов «Пушкинский дом» А.Битова и «Школа для дураков» Саши Соколова // Литературное обозрение. 1989, № 12
Вайль П., Генис А. Уроки школы для дураков // Синтаксис. 1991, № 30
Глэд Дж. Саша Соколов // Он же. Беседы в изгнании: Рус. лит. зарубежье. М., 1991
Джонсон, Бартон Д. Саша Соколов. Литературная биография. // Глагол. 1992, № 6
Генис А. Беседа седьмая: горизонт свободы. Саша Соколов// Звезда. 1997, № 8

Оригинал публикации: Онлайн энциклопедия Кругосвет

Слово автору:

Саша Соколов. Писатель, 63 года, место проживания скрывает:

«Из всех человеческих недостатков снобизм представляется мне наиболее привлекательным.

Женщины в жизни нормального мужчины играют решающую роль. Но до чего тактично играют, как ненавязчиво.

Дружеские связи для меня довольно обременительны. Их ведь надо все время поддерживать, сами знаете.

Американский миллионер, как правило, неплохо образован. Подчас начитан. Нередко спортивен, подтянут. Увлечен международным туризмом. Однако все это почему-то не делает его более интересным собеседником.

Не важно, кому петь песню. Можно и самому себе — по примеру Сэлинджера.

Мерзавцы на Западе скрытны и законопослушны. Отчего и не так заметны.

Течение времени общего пользования определенно ускорилось. Но не моего, индивидуального. Выражаясь на английский манер, крысиные гонки — не моя чашка чая.

Одеваюсь по средиземноморской моде, извечной и непреходящей: весь в черном. Рекомендую. Цвет вечности.

Россия следует своим обычным историческим курсом: от нехорошего — к худшему.

Не в тачках счастье. Мало ли у людей других игрушек, которыми они не устают самообманываться. Инфантилизм — следствие эмоционального дефицита и ожирения личности.

Бунтарство — одна из пленительных особенностей русского характера.

Я несколько раз пересек на автомобиле Америку. С географией у нее все нормально. Архитектура пугающе примитивна, однообразна. Кошки неигривы, мышей ловят, но не едят. Собаки дружелюбны, улыбчивы, упитанны. Люди тоже.

Мать учила не придавать деньгам значения. Она была тайная, но хорошая христианка. Я вырос хорошим буддистом, и денег у меня всегда было мало, в обрез, или не было вовсе.

Наш народ любознательнее, сообразительнее и по жизни отважней. Летом 1989-го я впервые привез мою жену Марлин в наши края. Где-то через месяц она звонит подруге в Нью-Йорк и, делясь московскими впечатлениями, сообщает: «Здесь настоящая революция, это страна героев». Я проникся.

У меня есть убежденность, что в следующей жизни все сложится куда лучше, чем в этой.

Считать кинематограф искусством, особенно современный, озвученный, не решаюсь. Слишком уж он для искусства технологичен и подозрительно массов. И потом: искусство, как мы усвоили еще в древности, вечно, а фильмы имеют свойство устаревать.

По нескольку раз могу смотреть немые ленты Чаплина и работы Аки Каурисмяки. Лучшая его вещь — «Девушка со спичечной фабрики». Картина эта почти лишена диалога, чем в частности и подкупает.

Пожалуй, самый правдивый телевизионный канал в Новом Свете — погодный.

Не столько я изменил свой взгляд на западные свободы, сколько они сами изменились. Недавно выяснилось, что по уровню журналистских вольгот США в мировом рейтинге занимает почетное 52-е место. А народ безмолвствует, дремлет. Средний американец политически наивен. Он, как убитый солдат из окуджавской песни, верит, что проживает в демократическом раю. И президент регулярно ему об этом напоминает.

Русский язык — моя родина. Виртуальная, разумеется. Она у нас, что называется, грандиозней жизни. И, кстати сказать, толковей.

Даже не знаю, в чем разница между сорока и шестьюдесятью годами. Хожу прямо, не сутулюсь. Бессоницей не страдаю. Даже не поглупел, говорят».

Оригинал публикации: «Esquire», рубрика «Правила жизни»

Дополнительная информация:

Страница Саши Соколова на сайте его литературного агента Елены Костюкович

Сысоева О. А. Жанровый подход к изучению литературы в рамках дополнительного образования (на примере романа Саши Соколова «Школа для дураков»). Электронный журнал «Знание. Понимание. Умение» / 2008 / №2 2008 – Педагогика. Психология.

Публикации книг: издательства «Симпозиум», «Азбука».